– Поехали домой, – хрипло прошептала она.
– Нет. – Сэм откатился в сторону и с огромным трудом встал на ноги. – Знаешь, какой сегодня день?
– Двадцатое декабря! – надулась Ханна.
Она поднялась с пола и коснулась его руки. Она хотела только целовать его снова и снова и следовать туда, куда эти поцелуи приведут. Сэм печально улыбнулся и покачал головой. Почему он так сопротивляется неизбежному?
– Завтра будет невероятно трудный день, – вздохнул он, словно именно это было истинной причиной. – Надо будет внести всю мебель. Мэллори, – так звали женщину, для которой они ремонтировали трейлер, – завтра должна получить ключи.
– Работы больше не осталось, только поставить мебель.
– И елку.
Ханна оглянулась вокруг на работу, которую они успели проделать, и ее охватила грусть оттого, что все уже закончилось. Она была готова к тому, что должно произойти после Рождества.
– Знаешь, что я только что понял? Я еще не купил рождественские подарки.
– Почему-то мне кажется, ты не слишком-то любишь этим заниматься. – Ханна попыталась улыбкой замаскировать свое разочарование.
– Так и есть. Но я хочу дать Беа понять, как я ее ценю. И еще нескольким людям тоже.
Сэм так посмотрел на Ханну, что ей показалось, будто сердце подпрыгнуло к самому горлу.
– Ты прав, – кивнула она. – Мне тоже нужно купить подарки миссис Стейси, Жасмин и Майклу. Не могу поверить, я еще никому не купила ни одного подарка. Кроме Маршалла.
Маршалл был маленьким сынишкой Мэллори. Они с Сэмом выяснили, что накануне Рождества ему исполнится шесть.
– Тебе не кажется, что ты не подумала о подарках потому, что они – далеко не самая важная часть Рождества? – спросил Сэм. – Мне почему-то кажется, что мы недавно узнали, что на самом деле значит Рождество, а это самый главный подарок.
Он был, безусловно, прав, но все же ей хотелось что-то ему подарить лично от себя. Но что она может ему дать, чтобы рассказать о переполнявшем ее сердце чувстве, ее надеждах на будущее?
Ханна глубоко вздохнула и поняла, что она точно знала, какой именно подарок получит Сэм Чисхолм в это Рождество.
Глядя на Ханну, Сэм лишь невероятным усилием воли удержался от того, чтобы поцеловать ее. А потом ему пришло в голову, что он придумал для нее идеальный рождественский подарок. Учитывая то, что между ними происходило, это был единственно возможный подарок.
Сэм волновался, не слишком ли он торопится. Нужно вернуться в отель и все как следует продумать.
Ханна пребывала в отличном настроении: они расставляли мебель. А потом принесли дерево. Это была та самая пихта, которую дисквалифицировали на конкурсе. Они с Сэмом сняли все свечи и повесили электрическую гирлянду.
Они завернули подарки в декоративную бумагу: полезные мелочи для Мэллори, прихватки и кухонные полотенца, велосипед для Маршалла, детские книжки и огромного плюшевого медведя.
– Мне кажется, медведя и велосипед надо просто повязать лентами, – сказала Ханна, осматривая проделанную работу. – Обертка выглядит жутковато, как будто под бумагой прячутся страшные тролли.
– Не важно, как это выглядит, важно, что чувствуешь. Я понимаю, что мишка и велик будут отлично смотреться с ленточками. Но ты только представь, как мальчик разрывает бумагу и обнаруживает, что там внутри.
Она улыбнулась при мысли, что Сэм тоже ощутил печаль, заканчивая последние штрихи, запирая дверь на замок и опуская ключи в почтовый ящик. Они оба понимали, что, скорее всего, никогда уже не переступят порога дома, подарившего им столько любви.
Сэм прошел по расчищенной от снега дорожке к грузовику, в котором привезли пихту, и вытащил из багажника венок. Они с Ханной сделали его вместе, рано утром, уже привычно работая плечом к плечу в мастерской. Этот венок был последним из тех, что они сделали в этом году. Приближалось Рождество, и продажи практически сошли на нет.
Это украшение было самым красивым из всех, что сделали в этом сезоне на Рождественской ферме. Сэм удивился, насколько комфортным было молчание, в котором они с Ханной работали. Он, как и Ханна, чувствовал, что они вкладывают в этот венок что-то сокровенное. Все украшения на нем были белоснежными: белая атласная лента, снежинки, даже шишки были покрыты искусственным белым инеем.
Это особенное изделие украшали два слова, а не одно, как обычно. Сэм наконец позволил себе выбрать «Надежду». А Ханна выбрала «Веру».
Они вместе повесили венок на входную дверь и отступили назад, чтобы как следует его рассмотреть. Они сделали невозможное возможным. Это ли не чудо?
Через час приедет новая владелица дома. Это не реалити-шоу, в котором Мэллори и Маршалла встретят с телекамерами и заснимут их слезы радости. Нет, Ханна с Сэмом решили: этот момент должен принадлежать только Мэллори и ее сыну. Чудесное мгновение, в котором оживут вера и надежда на будущее.
Сэм положил руку Ханне на плечо и повел ее к грузовику. Они ехали домой в блаженной тишине.
Ханна, Сэм и миссис Стейси втроем сидели в пустой мастерской и потягивали какао.
– Какой длинный день, – медленно проговорила миссис Стейси.
– Скоро все закончится, – вздохнула Ханна. – До Рождества осталось три неполных дня. Большинство людей уже купили деревья и нарядили их. Люди не хотят тратить много денег на то, что через две недели выбросят.
Ханна не могла дождаться, когда все закончится. Скоро елочный базар свернется и все закроется до следующего года, принося с собой опустошение. Это чувство усугублялось тем, что работы в трейлере тоже были закончены.